Пять добрых дел
Пять добрых дел
- Думай, думай! Ты вон и посветлел уже чуть-чуть, так что вспоминай давай! Еще два добрых поступка …
Крики и шум в мире людей мешали сосредоточиться и отвлекали. Кирюху уводили двое полицейских, за ними шла его мать, голося во все горло, плача и проклиная неудавшуюся жизнь, сына-алкаша и убийцу, водку проклятую и весь мир, виноватый в ее беде.
- Слышь, Кешка, а Кирюху-то теперь в тюрьму, да?
- За убийство по головке не погладят. Известно, в тюрьму.
- Вот же дурак, чо натворил! А у него ведь и язва, и этот вырезан - как его? - пузырь-то. Он ведь в тюрьме пропадет, жалко дурака… А мать его, тетка Натаха, совсем с горя изведется, с мужем-пьяницей мучилась, потом Кирюха с круга спился, а теперь еще и сядет…
Ангел Кешка поднялся и взял своего Кешку за руку.
- Все, пошли! Нас уже ждут.
- Куда пошли-то? Я ж так и не вспомнил своего доброго ничего…
- Ты убийцу своего пожалел и мать его… А Там уж решат, что с тобой делать.
Над шушукающейся толпой любопытных, над рыдающими матерями убитого и убийцы, над кузовом старого замызганного грузовика, где лежал завернутый в старую тряпку Кешка, неслышно пролетели, держась за руки, два облака. Одно – белое и прозрачное, другое – светлеющее на глазах. Улетели Туда, где каждому будет отмерено по делам его…
