Последний бой - памяти отца Токарева Петра Яковлевича
Последний бой - памяти отца Токарева Петра Яковлевича
Сквозь кровавую туманную вату пробивались голоса: визгливый и истеричный начальника участка и грубый, простуженный бас бригадира.
- Да не был он пьян, Иван Матвеич, верьте слову! Тверезый был…
- Слову твоему грош цена! Он уже не раз «под газом» являлся. Сам и виноват. Нечего было под дерево лезть.
- Так он же «Дружбу» вытаскивал и того пацана-напарника, считай, спас.
- Ты мне тут героя из него не лепи, понял? По пьяни нарушил технику безопасности, пилу угробил опять, дерево на трактор упало, а потом и его привалило. Будет за все платить до самой смерти. Вот и весь сказ!
Над перебранкой взлетает злой окрик старого хирурга.
- А ну пошли отсюда, ироды! Ему до этой самой смерти уже пара шагов и осталась-то . Кости тазовые раздроблены, перитонит гнойный… Вы, суки, не могли вертолет на лесоповал вызвать, а? На охоту начальство возить, ж** им лизать – вы первые. Валите отсюда!
Он подошел к койке, на которой метался здоровенный детина со страшно изуродованным лицом. Он тяжело дышал, время от времени выкрикивал бессвязные слова, дергался, порываясь встать… Врач прислушался и вздохнул.
- Все в атаку ходит, с немцем врукопашную бьется. Догнала его костлявая. Через столько лет догнала…
